Август 1945 года. Граждане нашей страны праздновали окончание Великой Отечественной войны. Во дворе каждого дома, куда возвращались фронтовики, были слышны звуки гармони и весёлые песни, и наши люди искренне верили — после победы над фашистами больше воевать не придётся…
И всем этим людям было невдомёк – как раз в это счастливое лето 1945 года тысячи наших солдат, только-только разгромивших нацистскую Германию, вступили в другую войну – с милитаристской Японией. Этим ветеранам предстояло разгромить японскую квантунскую армию, которая насчитывала полтора миллиона бойцов, 6 тысяч орудий, больше тысячи танков, и полторы тысячи самолётов. При этом, столкнуться нашим бойцам пришлось не только со всей военной машиной японской империи – но и с непроходимыми болотами, горными хребтами, страшной жарой, которая косила едва ли столько же людей, сколько и пули, с японскими камикадзе, каждый из которых уносил с собой в могилу десяток советских солдат. Но не смотря на все эти трудности, красной армии всего за каких-то две недели удалось то, чего за целых 4 года не смогла сделать могучая и почти не пострадавшая в войне с гитлеровской Германией американская армия–заставить Японию капитулировать. А ведь именно из-за своей беспомощности в битвах с японцами, США попросили Советский Союз вступить в войну на Дальнем Востоке.
Американцы просили у Сталина помощи в разгроме Японии и обещали – взамен СССР сможет присоединить не только территории, завоёванные японцами у Российской империи во время проигранной нами войны 1905 года, но и небольшую часть Восточной Пруссии – то есть нынешнюю Калининградскую область. В 1945 году в Ялте Сталин дал своё согласие атаковать японскую армию после капитуляции Германии.
Правда, о том, что он продешевил, и мог рассчитывать на гораздо большее, президент Рузвельт скажет тогда, когда договорённости уже были достигнуты, и не выполнить их было нельзя. Так, летом 1945 года, за присоединение к Советскому Союзу этих небольших территорий, которые нашей стране, спасшей весь мир от нацизма, могли бы достаться бесплатно, погибнет 12 тысяч советских солдат и офицеров.
Об этом мало кто знает, но переброска наших войск на Дальний восток для войны с японцами началась едва ли не за месяц до взятия Берлина – ещё в апреле 1945 года. Задачей советского руководства было переправить войска так, чтобы противник об этом не догадался. То есть, оперативно и скрытно. А потом уже внезапно атаковать квантунскую армию, не дав ей времени сгруппироваться и подготовится к контратаке. Именно поэтому все операции по переброске и развёртыванию войск совершались под строжайшим секретом. О вступлении Советского Союза в войну с Японией до самого последнего момента, кроме Сталина, в нашей стране знали всего четверо военачальников – Малиновский, Мерецков, Пуркаев и Василевский.
А отправкой бойцов на дальневосточный фронт, во избежание утечки информации, занимались сотрудники контрразведки. Всех солдат к будущему театру военных действий чекисты отсылали на пассажирских поездах, заполняя вагоны под завязку. А для того, чтобы у гражданских не возникло излишних подозрений, на вокзалах развешивались объявления, в которых говорилось, что все билеты на поезда проданы. Мало того, о том, куда и зачем нужно было ехать, не знали даже солдаты и офицеры, которых просто сажали в эшелоны и отправляли в неизвестность.
В итоге переброска советских войск прошла, что называется без сучка, без задоринки. И уже к лету 1945 года на Дальнем Востоке находился 1 миллион 185 тысяч бойцов Красной армии. В основном это были части 3-го Белорусского, Украинского и Ленинградского фронтов, и подразделения, воевавшие до этого под Кенигсбергом. Последним, имевшим опыт в уничтожении немецких укрепрайонов, по задумке советского командования предстояло штурмовать первую линию укреплений квантунской армии ,по пограничной полосе Манчжурии – территории на северо-востоке Китая, оккупированной в то время японцами.
9 августа 45 года, в час ночи по забайкальскому времени начался советский блицкриг – по признанию историков всего мира – единственный не провалившийся блицкриг за всю Вторую Мировую войну.
Квантунская армия всё время отступала. И вместо лобовых контратак на красноармейцев, японцы решили применить свой излюбленный приём, с которым советским войскам сталкиваться до сих пор не приходилось. В бой против них начали отправлять смертников.
Именно наличием в японской императорской армии таких отчаянных бойцов-смертников, всесильные американцы объясняли тогда и объясняют до сих пор свою неспособность победить Японию на протяжении четырёх лет. И о жестоких столкновениях японских камикадзе с американцами благодаря вот таким кадрам хроники действительно знает весь мир. Но мало кто в мире знает, что камикадзе применялись и против нашей армии, совершавшей наступление в Манчжурии. Только там действовали другие смертники – сухопутные. Эти люди обвязывали себя гранатами и бросались на наших солдат и под танки, инициируя заряд.
И иногда подобные атаки были массовыми. Так, например, однажды, во время танкового наступления советских войск, одновременно 200 японских живых бомб кинулись на наши танки. Но в бой против красной армии японское командование пускало не только людей, обвязанных бомбами, но даже специально натренированных собак со взрывчаткой на спине, которые ложились под наши танки.
Но главные трудности наших танкистов ожидали не в столкновениях с японскими камикадзе, а в другом – малоизвестном эпизоде той малоизвестной войны – в скоростном марш броске на расстояние в 350 километров и последующем выходе к Центрально-Маньчжурской равнине – месте, где находился тыл Квантунской армии. Выполнить этот бросок предстояло бойцам шестой гвардейской танковой армии. Но для этого надо было преодолеть почти непреступный Хинганский горный хребет.
крутизна склонов, которые предстояло пересечь советским танкам, доходила до 50 градусов. Двигаться танкам Т34 по ним приходилось буквально зигзагами, попеременно уводя машину то вправо, то влево, чтобы элементарно не сползти вниз. Но некоторые участки склонов были абсолютно вертикальными.
Один из редких сохранившихся снимков, на котором видно, как такой вертикальный подъём, словно скалолазы, осуществляют советские пехотинцы. В полной амуниции и с оружием в руках, бойцы, многие из которых до этого горы видели разве что на картинках, без какого-либо альпинистского снаряжения взбираются на горы, рискуя в любой момент сорваться вниз.
Во время подъема почти всем его участникам пришлось действовать на пределе человеческих возможностей. Подъем начался утром 11 августа, а завершился вечером того же дня. Но ещё более трудным оказался спуск с Хингана. Так первый же танк, который для пробы командующие операцией решили спустить со склона, оставив в нём только механика-водителя, разогнался до огромной скорости и едва не разбился о скалу. Тогда, после этого случая, остальную технику пришлось спускать чуть ли не вручную, на специальных канатах.
Специалисты считают – тот марш бросок через Хинган для советских солдат стал не менее сложным, чем переход войск Суворова через Альпы. Но в отличие от суворовского подвига, был незаслуженно забыт. И единственное упоминание о нём в искусстве или литературе сводится к вот этим нескольким строкам стихотворения Хинганский перевал, написанным участником той переправы, фронтовиком и поэтом Иваном Кузнецовым.
Горбами небо подпирая,
Ни кустика, ни деревца
Нигде — от края и до края.
И, взглядом по хребтам скользя,
Вели мы тихо разговоры:
Любую крепость легче взять,
Чем перейти такие горы
Но горы были преодолены. В результате Красная армия ударила в тыл Квантунской, 200 тысяч японских солдат оказалось в плену, и территория Китая была освобождена. А ещё через 3 дня квантунская армия получила от императора Хирохито приказ о капитуляции. Правда, приказ этот дошёл не до всех частей раздробленной и почти уничтоженной Квантунской армии, и некоторые её бойцы продолжали сражаться вплоть до 20 сентября.
Американцы, воевавшие с Японией 4 года, так и не победившие её, снимают голливудские блокбастеры о своей героической стойкости в борьбе с Японией, но единственное произведение, которое могло бы напомнить нынешнему поколению россиян об участии в той войне их дедов и прадедов, это вальс «На сопках Манчжурии», написанный ещё в русско-японскую войну 1905 года.
Свежие комментарии